Тотемное животное хэдкраб
я люблю, очень люблю ночевать в чужих домах - мне кажется, они живые, в каждом есть отголоски хозяина, привычные, устоявшиеся запахи - вот черт, с этого и стоило начинать, а не писать всякую ерунду про каверы и прочее;
еще люблю смотреть в чужие окна - верно, это потому, что я никогда не была уверена, что мне нужно это свое окно, с широким подоконником, подсолнухами и белым котенком по имени Битлз;
или, может, комната, однотонная, одноцветная, какого-нибудь серо-синего или темно-зеленого, с серебряными нитями краски, такой, когда кельтская вязь или просто завитушки, как в школьной тетради на полях, а на полу должен быть ворох разных тканей и подушек, и пара небольших шкафчиков, для книг и одежды, и всяких мелочей из поездок;
или ковры, много ковров, тепло-янтарного и других разных, но все красивые, или даже не ковры, а ковро-пледы, а окно должно быть большим, почти как дверь, и невысокий этаж - или наоборот - высокий-высокий. так, чтобы небо и птицы;
у меня много странных идей, странных целей, странных миров, странных дорог - я очень люблю танцевать под весенним дождем, босиком, если это первые дожди весной, какой-нибудь апрель месяц, мне неважно где я нахожусь, если идет дождь - и люблю летние грозы, с молниями и всем таким;
по ночам я боюсь резких громких звуков, всегда оборачиваюсь в ту сторону - но очень люблю шорохи - можно думать, что это шуршит частичка дома, местный домовой
и я сама не знаю, где в моей жизни заканчивается вера - слепая и безумная, как верят собаке-поводырю совсем слепые люди, и начинается легенда.
порой мне кажется, что нет ни разницы, ни конца у моих мифов и миров, жизни и сказок, что духи дорог все так же пляшут рядом, когда я стоплю, что время циклично, и кружится как метель, что, когда я засыпаю, дух дома нашептывает мне сказку, которая позже приснится, что, кто бы не жил в темноте, он не придет без приглашения, и что, задерживаясь допоздна в ночь на самхейн, обязательно брать с собой железо.
а порой я гасну и ни во что не верю. и тогда it's a very bad song, правда
я сам себя не выношу таким, это значит, что пора снова в дорогу, к новым местам, временам и людям, и тогла все будет как раньше, даже лучше.
еще люблю смотреть в чужие окна - верно, это потому, что я никогда не была уверена, что мне нужно это свое окно, с широким подоконником, подсолнухами и белым котенком по имени Битлз;
или, может, комната, однотонная, одноцветная, какого-нибудь серо-синего или темно-зеленого, с серебряными нитями краски, такой, когда кельтская вязь или просто завитушки, как в школьной тетради на полях, а на полу должен быть ворох разных тканей и подушек, и пара небольших шкафчиков, для книг и одежды, и всяких мелочей из поездок;
или ковры, много ковров, тепло-янтарного и других разных, но все красивые, или даже не ковры, а ковро-пледы, а окно должно быть большим, почти как дверь, и невысокий этаж - или наоборот - высокий-высокий. так, чтобы небо и птицы;
у меня много странных идей, странных целей, странных миров, странных дорог - я очень люблю танцевать под весенним дождем, босиком, если это первые дожди весной, какой-нибудь апрель месяц, мне неважно где я нахожусь, если идет дождь - и люблю летние грозы, с молниями и всем таким;
по ночам я боюсь резких громких звуков, всегда оборачиваюсь в ту сторону - но очень люблю шорохи - можно думать, что это шуршит частичка дома, местный домовой
и я сама не знаю, где в моей жизни заканчивается вера - слепая и безумная, как верят собаке-поводырю совсем слепые люди, и начинается легенда.
порой мне кажется, что нет ни разницы, ни конца у моих мифов и миров, жизни и сказок, что духи дорог все так же пляшут рядом, когда я стоплю, что время циклично, и кружится как метель, что, когда я засыпаю, дух дома нашептывает мне сказку, которая позже приснится, что, кто бы не жил в темноте, он не придет без приглашения, и что, задерживаясь допоздна в ночь на самхейн, обязательно брать с собой железо.
а порой я гасну и ни во что не верю. и тогда it's a very bad song, правда
я сам себя не выношу таким, это значит, что пора снова в дорогу, к новым местам, временам и людям, и тогла все будет как раньше, даже лучше.